Для выведения кладки арок, равно как и других видов сводов, мастера прежде всего заботились о том, чтобы создаваемая ими кладка имела надежную опору: возводя здание, они специально оставляли в кладке стен места, па которые затем опирали каменные конструкции сводов.

В исследуемом храме мы столкнулись с чрезвычайно редким случаем, когда каменщики не точно рассчитали в южной стене четверика размеры места, на которое предполагали опереть свод, перекрывающий проход из трапсепта в диаконник. Не пожелав по какой-то причине исправить допущенную ошибку, они вывели кладку арки прохода так, что часть ее камней опиралась на подготовленное для нее месте, а другая часть была только прислонена к стене четверика.

Осмотр каменных конструкций храма, произведенный для выяснения характеристики строительного материала и техники кладки, показал, что мастера, строившие церковь, возводили ее из обычного для псковской строительной практики местного известняка. Судя по другим раскрытым в Довмонтове городе памятникам, в местах сочленения стен мастера укладывали камни по схеме: два камня впритык, третий - вперевязь. В нашем памятнике эта сложившаяся строительная традиция не была выдержана. Так, расчистка мест сочленения скругленной части апсиды с четвериком, сочленения восточных стен трансепта со стенами четверика и подкупольными столбами показала следующее: в центральной апсиде, в северном примыкании ее скругленных стен к четверику. Общее количество прослеженных рядов - 29.

Обследование мест соединения рядов камней восточной стены трансепта с юго-восточным подкупольным столбом и с южной стеной четверика ввиду небольшой высоты сохранившейся кладки над проходом в диакон-пик нами не учитывается, так как они не могут дать исчерпывающего ответа на поставленный вопрос. Зато полностью сохранившиеся девять рядов кладки над проходом в жертвенник (выше начинается световой проем) соединялись с подкупольным столбом лишь одним камнем. По-видимому, создавшаяся здесь перегрузка явилась причиной того, что пяточный камень не выдержал и лопнул еще в процессе кладки, так как в образовавшуюся в нем щель затек незатвердевший раствор.

Открывшиеся части здания донесли до нас следы разрушений, происшедших в нем в древности. Об этом говорят образовавшиеся трещины в кладках арок проходов из алтарного пространства в жертвенник и особенно в диаконник, где произошел разрыв кладки. Это многочисленные вертикальные трещины в кладке стен центральной апсиды, в подкупольных столбах и в других местах здания.


Не останавливаясь на подробном перечислении мест разрушений каменных конструкций здания и причин, вызвавших эти разрушения, к ним мы еще вернемся в своем месте, отметим лишь, что все это не мешает рассматривать раскапываемую постройку как один из интереснейших памятников каменного строительства XIV в. в Пскове.

Храм Покрова еще раскрыт не полностью. Нам не известны нижние части фасада его северной стены. Но уже те части, которые раскрыты, дают возможность с уверенностью судить о его архитектурных особенностях. Здесь прежде всего обращают на себя внимание планировочное решение здания, его внешний облик, организация внутренних членении, архитектурное решение интерьера.

Раскрываемый храм, как уже упоминалось, еще задолго до его археологического изучения обратил на себя внимание исследователей. По их мнению, восточные части церкви, выступавшие из-под насыпи бастиона, свидетельствуют о том, что прямой аналогией погребенной постройке является церковь Михаила Архангела с Городца, сооруженная псковичами в 1339 г. Не отрицая сходства планировочных схем нашего памятника и церкви Михаила Архангела, мы все-таки должны признать, что в раскрытой нами постройке компоновка пространств алтарных частей находит себе наиболее близкие аналогии в памятниках новгородского зодчества середины и второй половины XI V в., а также самого начала XV столетия. Мы имеем в виду церкви Спаса на Ковалеве (1345), Федора Стратилата (1360-1361), Спаса па Ильине улице (1374), Рождества Богородицы на Михалнце (1379), Петра и Павла в Кожевниках (1406). Сближает нашу постройку с перечисленными памятниками не только плановое решение их алтарных частей, по и общее для их строителей стремление украсить фасады зданий всякого рода нишками, бровками и другими элементами декора. По-видимому, в псковском каменном зодчестве XIV в., наряду с появившимися характерными только для псковской церковно-строительной практики архитектурно-планировочными решениями алтарных членении типа раскрытых в Довмонтове городе в храме Николы с гребли, а также в храмах №2114, имели место заимствования лучших достижений новгородской строительной школы. Здесь следует прибавить, что отмеченная близость нашего памятника к новгородским постройкам не заключала в себе простое копирование. Техника кладки, архитектурное решение внутреннего пространства храма Покрова, не имеющее себе аналогий в новгородском строительстве, являются результатом творчества псковских зодчих, получившего продолжение в памятниках последующего времени.

Зрелость архитектурного мышления зодчего, создавшего церковь Покрова, высокий уровень его эстетического восприятия проявились в постройке с особой силой. Это и зрительно единая высота ниши в изгибе стены в центральной апсиде с арками проходов из алтаря в жертвенник и в диаконник, что придало интерьеру алтарной части храма строгость и законченность: и создание па крестчатом основании алтарного столба, что подчеркивало единство замысла зодчего, связавшего алтарь с крестчатыми подкупольными столбами: и широкие ниши в боковых апсидах с их стрельчатыми завершениями: стрельчатые завершения выходов из храма, как нельзя лучше сочетавшихся с крестчатыми подкупольными столбами и световыми проемами. К этому следует добавить особое внимание, обращенное зодчим на организацию пространств верхних, более просторных частей боковых апсид, стены которых выведены так, чтобы отраженные их плоскостями световые лучи, аккумулируясь, освещали нижние, более темные части помещений. Все это, в чем-то перекликающееся с готическими постройками, придавало интерьеру храма определенную легкость и в то же время монументальность и завершенность.

Читать дальше...