Той же палитрой красок пользовались мастера в решении живописного убранства западной стены четверика. Здесь удалось зафиксировать остатки трех регистров росписей. Верхний представлен сохранившимися нижними частями двух фигур, расположенных по обе стороны выхода из храма. Обе фигуры, судя по остаткам изображений, одеты в богатые светские одежды, украшенные жемчугом. В лучшей сохранности дошло до нас изображение фигуры, помещенной к северу от выхода. В се одеждах можно различить плащ, украшенный жемчугом, и расшитую по подолу жемчугом нижнюю одежду, перехваченную широким а также богато украшенным жемчугом поясом. На ногах сапоги с острыми носами на мягкой подошве. Судя по рисунку и по сохранившимся частям фигур, изображенные повернуты в три четверти лицом к выходу. Кто изображен на фресках - сказать трудно. Можно лишь предполагать, что это ктиторы.

В настенных росписях и мозаиках церквей изображения ктиторов известны уже с VI в.-например, в мозаике апсиды церкви Сан Витоле в Ровепе (первая половина VI в.), в базилике св. Дмитрия в Солопиках. Они присутствуют в настенных росписях храмов южнославянских земель и прежде всего на территории Сербии, где мы их знаем в церкви Михаила и Сетону (XI в.), св. Ахилья в Арилье (1296), Архангелов Михаила и Гавриила в Лесиово (1341), Богородицы и Студеници (1234) и др. Изображения ктиторов известны и в русских средневековых стенописях. Мы имеем в виду росписи церкви Спаса на Нередице (около 1246), Усиепня па Молотовом поле (XIV в.) и вот теперь, по-видимому, в церкви Покрова пресвятой Богородицы. Если в известных нам росписях ктиторы представлены либо правителями земель, либо главами церковных епархий, то определение возможных лиц на фресках раскопанного храма представляется задачей, которую решить однозначно невозможно.

Время строительства церкви Покрова, как известно, падает на годы, когда Псков управлялся своими посадниками. И. только тогда, когда нужно было организовать военные походы, город приглашал к себе изборского князя Евстафия (летописный Астафий). Наиболее значимыми фигурами в этот период в городе были упоминаемые летописями посадник Иван и уже названный нами изборский князь. Вполне возможно, что именно им принадлежала инициатива строительства нашего храма. КстаТИ Сказать, в моровое поветрие 1360 г. князь Евстафий погиб и был похоронен в Пскове в Троицком соборе, что свидетельствует о его тесных связях с городом.

Обе фигуры исполнены в холодных красно-коричневых тонах. Высветления на складках одежд и украшавший одежды жемчуг выполнены серо-голубой краской. Тени в складках окрашены в холодные темно-коричневые до фиолетового тона. Под изображениями фигур, как мы предполагаем, ктиторов, размещены фрески следующего регистра. На одной из них, расположенной к югу от входа, представлена сцена, в правой части которой художник поместил стоящего в рост святого, в три четверти повернутого влево. Обнаженная правая рука его согнута в локте и занесена к голове. Скрывавший руку широкий рукав свободными складками сполз к плечу и покрыт перекинутыми через руку одеждами. Левая рука святого также согнута в локте кистью влево. Голова святого обращена лицом к верхнему левому углу ком позиции, где в полукружии сферы помещено поколённое изображение Иисуса Христа с поднятой в благословении правой рукой. Под изображением Христа на синем фоне просматривается многострочная надпись, выполненная густо разведенной серо-голубой краской. Часть букв в строчках отслоилась, и их прочесть не представляется возможным. В некоторых строках утрачены отдельные буквы или части их. Отдельные слова надписи читаются легко ("пророк", "поведать", "именем") .

Фигура святого и изображение Христа выполнены художником в холодных красно-коричневых тонах с темно-коричневыми притенениями на ликах, с такими же темно-коричневыми тенями в складках одежд. Высветления и оживки на одеждах, на лике святого его руках выполнены серо-голубой краской. Ею же сделана обводка нимбов и полусферы.

Невозможно прочесть на фреске текст, который мог бы помочь в идентификации изображенного святого, мы можем лишь предположить в нем пророка Иеремию. Подобная композиция, где изображен стоящий в рост пророк, обращенный лицом к полусфере, с помещенным в ней поясным изображением Иисуса Христа, известна в миниатюре из Толкований па пророков в Флорентийской Лауренциане датируемой поздним Х --ранним XI в.

К северу от входа, под фигурой предполагаемого ктитора и на остальном участке западной стены храма художник разместил изображения святых мучениц. Ближайшая к входу святая изображена стоящей в рост. Правая ее рука, согнутая в локте, поднята вверх, левая, слегка согнутая отведена вниз. Нижняя часть изображения, сильно раздробленная, с большим количеством выпадении штукатурки с живописью, не позволила, в процессе ее раскрытия, уверенно прочесть композицию. Судя по сохранившимся остаткам, особенно по расположению рук и наклону головы, на раскрытой фреске изображена святая мученица, в правой руке которой был изображен не дошедший до нас крест. На сохранившихся фрагментах живописи у левой ноги святой как будто бы угадывается фигурка ребенка, головы которого касается левой рукой святая. Если мы правильно увидели, то на рассматриваемой фреске изображены Кирик и Улита.

Фреска исполнена в холодных красно-коричневых тонах, в разной степени разбеленных серо-голубой краской. Только лик, нимб и руки святой мастер прокрыл холодным красно-коричневым тоном. Темно-коричневой краской он дал притенения на лике и руках, обвел разрез глаз, брови, нос и губы. Серо-голубой краской им исполнены высветления на складках одежд, оживки на лице и руках. Фон вокруг фигуры, по-видимому, также был синим, но краска эта, как и на других фресках, осыпалась, унеся с собой крест, изображенный в руке святой. Под осыпавшейся синей краской открылась подстилавшая ее серая рефть, получившая от соприкосновения с синей краской голубоватый оттенок.

На фреске, по всей вероятности, был изображен позем желтовато-коричневого цвета. На это указывает теплый серый цвет подстилавшего позем левкаса.

В такой же цветовой гамме были исполнены расположенные к северу от рассмотренной фрески изображения еще четырех стоящих в рост святых мучениц, соединенных попарно в самостоятельные группы, отделенные друг от друга разделительной полосой и дневным швом. Ближайшую к выходу группу составляли две женские фигуры, поставленные художником фронтально. Они наделены нимбами и мученическими крестами. Правая (от зрителя) фигура изображена в богатых расшитых жемчугом и каменьями царских одеждах, украшенных лором. Поверх одежд на святой накинут плащ, на голове корона, также украшенная каменьями и жемчугом. В правой согнутой в локте руке изысканных форм крест. Согнутая левая рука святой обращена ладонью к зрителю.


Одежды святых выполнены в красно-коричневых тонах, в разной степени разбеленных серо-голубой краской, в зависимости от прокладываемых светотеней на ткани. Плащ правой фигуры был подцвечен желтой охрой. Серо-голубой краской изображены жемчуг на одеждах (оплечье и подол) и на короне, а также высветления наиболее выступающих частей одежд и складок. Руки и лик святой первоначально были прокрыты красновато-желтым тоном, а затем окрашены в красно-коричневый вместе с нимбом. После этого темно-коричневой краской были обведены брови, нос, глаза, губы, подбородок, опись короны и притенения на лице и шее. Жидкой серо-голубой краской мастер нанес пряди вьющихся волос, плотным серо-голубым цветом исполнил оживки на лице, шее и руках. Такой же плотной серо-голубой краской изображен кроет в руке святой. Синим мастер выделил каменья на одеждах и короне.

Левую фигуру художник изобразил в желтовато-коричневом платье и фиолетово-коричневом мафории. Лик и правую руку святой (левая рука изображена прикрытой мафорием) мастер первоначально также прокрыл красновато-желтоватым цветом, а затем окрасил в фиолетово-коричневый тон. Этим же топом он прокрыл нимб и мафории, после чего темной красно-коричневой краской сделал притенения на лице, руке, очертил брови, глаза, нос, губы, пальцы рук, а также шею и овал лица. Такой же темно-коричневой краской были окрашены глубокие тени в складках одежд, опись головы ii нимба.

Поверх наложенных красок серо-голубым мастер исполнил высветления на одеждах, оживки на лице и руке, седину в волосах и подчеркнул белки глаз. Создавая складки на одеждах, художник пользовался серо-голубой краской разной степени насыщенности (от жидкой до плотной). Ею был изображен и крест, который святая держала в правой руке. Фон композиции синий, местами он хорошо сохранился. Низкий позем окрашен в желто-коричневый цвет.

Мы не знаем, кого изображал художник, создавая левую фигуру святой мученицы. Что касается правой фигуры, представленной в царских одеждах, то ее, по-видимому, мы можем идентифицировать. При наличии в живописном декоре нашего храма изображения царицы Елены в композиции "Константин и Елена", в раскрытой фигуре, по аналогии с росписями в церкви Спаса на Ильине улице в Новгороде (80-е гг. XIV в.), мы можем предположительно признать царицу Александру, также изображенную в царских одеждах.

Две оставшиеся фигуры рассматриваемого регистра, помещенные в северной части западной стены четверика, представляли самостоятельную фреску, замыкавшую декорации на этом участке церковной стены. Отделенные от соседней фрески разграничительной полосой, они изображают двух святых мучениц, также поставленных художником прямо в рост. Оба персонажа наделены нимбами и мученическими крестами. Левая фигура изображена в платье, перехваченном тонким поясом. Голову, плечи и левую руку святой прикрывает мафорий. Правой рукой она прижимает к груди крест. Стоящую рядом святую художник изобразил в длинных одеждах, также перехваченных тонким поясом. Поверх одежд, прикрывая плечи и левую руку, накинут плащ, застегнутый на груди. Плащ украшен по вороту и по краю неширокой полосой орнамента, имитирующего шитье жемчугом. Голову святой покрывал белый плат, поверх которого был надет украшенный жемчугом венец. Мученический крест святая держит в согнутой в локте правой руке, слегка отведенной в сторону. Обе фигуры исполнены художником в той же колористической гамме.

Как и в предыдущей фреске, одну изображенных фигур (левую) идентифицировать у нас возможности нет; в правой фигуре, с драгоценным венцом на покрытой белым убрусом голове и в плаще с расшитым жемчугом воротом, мы можем признать великомученицу Варвару, которой в иконографии присущи все перечисленные атрибуты.

Сопоставляя обе фрески, расположенные на этой части западной стены храма, мы не можем не отметить что созданы они были двумя разными мастерами, одинаково опытными, по разному относившимися к созданным ими образам. Один из них писавший две северные фигуры, был талантливым живописцем, вложившим свое настроение в создаваемые им персонажи; другой, уверенный в своем мастерстве (и в этом ему отказать нельзя), увлеченный разделкой складок одежд персонажей, размещением этих складок, чрезмерными высветлениями, порой нарушал анатомические пропорции изображенных фигур.

Отмеченное различие между рассмотренными фресками, в котором мы склонны видеть результат работы двух мастеров, подкрепляется и в изображениях платов под этими фресками. Под одной из них - северной- они выполнены в манере, общей для декораций восточных частей храма (по полю ткани разбросаны трехлепестковые лилии). Под другой фреской они выполнены в манере, характерной для декораций западных частей храма, отмеченной нами в росписях западной половины южной стены церкви, в росписях западных подкупольных столбов (северные, западные и южные грани).

Весь участок западной стены храпа к югу от расположенной у входа композиции молящегося святого (как мы предполагаем, пророка Иеремии) был занят многофигурной сценой. Композиция дошла до нас не полностью: верхняя левая часть фрески отслоилась и осыпалась. Справа сохранились фигуры сидящих на скамье и оживленно беседующих старцев. Они представлены в длинных одеждах, голова одного покрыта убрусом. Вся группа повернута влево, к центру, где на высокой скамье изображена прямо сидящая фигура, также в длинной закрывающей ноги одежде (сохранилась нижняя часть). Слева, симметрично группе старцев и также в повороте к центру, были представлены фигуры сидящих (сохранились ноги, низ одежды, ножки скамьи). За фигурами старцев и справа от них видны архитектурные детали храма: стена, украшенная великолепным маскароном, проем в ней, колонна. Несмотря на значительные утраты, сохранившиеся компоненты композиции убеждают в том, что в этой фреске художник изобразил сцену "Преполовение", а быть может - "Проповедь двенадцатилетнего Христа в иерусалим-ском храме".

Нашему определению не препятствуют ни состав действующих лиц в сцене и их размещение, ни само место фрески в системе храмовых декораций. Как известно, одна из названных композиций в росписях церкви Спаса на Ковалеве (1380) также размещена была в западной части храма в системе портальной росписи.

Композиция в ее цветовом решении не выходит из круга изображений, где основным принят холодный красно-коричневый тон. Лики и руки персонажей здесь, как и на других фресках этой палитры, окрашены в темный красно-коричневый тон с такими же серо-голубыми оживками на них. Серо-голубой краской окрашен убрус на голове старца. Этой же краской исполнены пряди седых волос и высветления на складках одежд. И, пожалуй, только в одеждах персонажей этой сцены в большей мере, чем в других композициях этой части храма, использована коричневато-желтая охра.

Последний пояс живописи на этом участке западной стены церкви составляли платы, об особенностях рисунка которых уже говорилось.

Разрушенная во время войны западная часть северной стены храма шла до пас лишь в нижних своих частях, сохранивших на остатках штукатурки следы изображений платов, выполненных в манере, характерной для восточных частей здания. О живописи на утраченной части стены что-либо сказать затруднительно по-видимому, значительных росписей здесь не было, если предположить, что вдоль этой стены стояла деревянная лестница, ведущая на хоры (другого места для нее в церкви мы не видим). Основанием для такого предложения может служить устройство подобной лестницы в церкви Рождества Христова на Красном поле, Рождества на кладбище (1381-1382) в Новгороде, где аналогичный выход на хоры был размещен в северо-западном членении храма. К слову сказать, планировка второго этажа новгородской церкви повторяет плановое решение нашего храма. В нем также северо-западная часть хоров открывается аркой в северный рукав трансепта. Об этом говорят обнаруженные в процессе раскопок следы фресковой росписи на уровне хоров на северной грани северо-западного подкупольного столба. При устройстве в храмах деревянных лестниц, ведущих на второй этаж, стены. Около которых они ставились, часто не имели сюжетных росписей. Так, например, в церкви Спаса на Ильине (1374) в Новгороде, в диакопнике на южной стене сохранилась идущая наискось по стене широкая светло-коричневая полоса, а в церкви Успения на Волотовом поле (1352) аналогичная полоса зафиксирована в северо-западном членении здания и ей соответствовала деревянная приставная лестница, по которой поднимались на хоры. В псковском храме Покрова подобная приставная лестница могла помещаться вдоль утраченного участка стены (другого места для нее в церкви мы не видим). О возможности такого предположения говорят сохранившиеся и в своем месте приведенные нами письменные известия о существовании в церкви такой лестницы.

Читать дальше...