Сопоставляя обнаруженные остатки росписей с фресками ближайших по времени храмов Рождества Богородицы Снетогорского монастыря (1313 г.) и Успения из села Мелетова (1465 г.), можно отметить различие в их красочной палитре и в характере письма. В литературе принято считать, что в красочной гамме росписей церквей Рождества и Успения преобладают красно-коричневые топа. Однако следует заметить здесь, что это оправдывается лишь в отношении церкви Успения. В Снетогорском же храме, росписи которого в большой части утратили верхний красочный слой, палитра красок несколько иная. Сохранившиеся на хорах этой церкви единичные изображения ликов по своей красочной гамме и манере исполнения, на наш взгляд, более близки к росписям Никольского храма. Подтверждением нашему мнению могут служить, хотя и исполненные в монохромной гамме, изображения апостолов Петра и Павла и других персонажей в снетогорских росписях. Лики их по формальным признакам (моделировка носа, губ, овалов лиц, живописная манера), при учете хронологического разрыва между ними и фресками, раскрытыми в Никольской церкви, представляются достаточно близкими. Иными словами, отмеченные нами формальные признаки в изображении отдельных лиц в снетогорских росписях получают свое продолжение и дальнейшее развитие во фресках церкви Николы с гребли.
Нельзя не указать па определенную связь фресок из церкви Николы с гребли с росписями в храме Спаса па Ковалеве в Новгороде, при этом отдельные изображения в новгородской церкви позволяют предполагать участие одного из псковских мастеров в создании настенных росписей новгородского храма. Этот мастер-пскович работал в манере, близкой росписям из церкви Николы с гребли, а может быть даже и принимал непосредственное участие в создании живописного декора псковского храма.
Связь никольских фресок с ковалевскими не ограничивается сказанным. Она отчетливо проявляется и в близости красочных палитр и в технике живописных приемов. Мы имеем в виду здесь и те же золотисто-охристые нимбы с черно-белой обводкой, и те же синие фоны, и оливково-зеленые санкири на ликах, и так же пастозно положенные вохрения с легкой подрумянкой красным цветом.
В. Н. Лазарев, характеризуя ковалевские росписи, отмечал отсутствие в них "стройной архитектонической системы" в размещении композиций отдельных изображений. Линии обрамлений этих композиций и изображений, писал он, "...не совпадали друг с другом, но порою образовывали смелые асимметричные сдвиги". И далее: "Работавшие здесь мастера во многом отправлялись от станковой живописи, уподобляя фреску иконе. Он как бы украшали стены церкви иконами, выполненными во фресковой технике. Подобное или близкое к этому решение живописного убранства Никольской церкви мы можем, с определенной долей уверенности, предполагать, имея в виду обнаруженные раскопками изображения линии разной величины, указывающих на существование в церкви разносторонних композиций и отдельных фигур. Здесь уместно напомнить, что сама живопись в Никольском храме, как уже отмечалось, создавалась при участии мастеров-иконописцев.
)
|
)
|
)
|
)
|
)
|
Сопоставляя никольские фрески с росписями церкви Спаса на Ковалеве в Новгороде, мы не можем не коснуться и еще одного вопроса. Речь идёт о том, что в живописи ковалевской церкви исследователи видят прямую связь с искусством южнославянских стран и прежде всего с сербскими. Так, В. Н. Лазарев, касаясь этого вопроса, писал: "Новгород чутко реагировал на все новшества, приходившие извне. В частности, он откликнулся и на искусство южных славян, переживавших в XIV в. блестящий расцвет. Доказательством этому служат росписи церкви Спаса на Ковалеве".
Отмечая близость палитры никольских росписей к палитре новгородского храма, о чем свидетельствует обнаруженная в Никольской церкви композиция "Служба отцов", мы также можем констатировать проникновение в монументальную живопись Пскова тех же южнославянских влияний, но наложившихся на уже сформировавшуюся местную живописную традицию.
Читать дальше...
