Как уже упоминалось, ближайшей аналогией нашему храму являются церковь Успения в селе Мелетове, построенная в 1462-1463 гг. по заказу знатных псковских бояр Путкова и Кротова (имя последнего упоминается в Псковских летописях как посад-пика с 1461 по 1485 г.), и близкая к ней церковь Козьмы и Демьяна с Примостья, также построенная в 1462 г. Эти храмы сближает общее для них плановое решение и прежде всего оригинальное решение боковых апсид, либо не известных для других древнерусских городов, либо не нашедших там распространения. Раскопки Довмонтова города, пополнившие общий фонд подлинных памятников псковской архитектуры XIII- XIV вв., выявили еще два храма, близких по своей планировке церквам Николы с гребли и Успения из села Мелетова. Это храмы № 2 и № 4. Хронологические определения этих построек также не выходят за пределы второй половины XIV столетия.

Несмотря на то, что обнаруженные раскопками памятники дошли до нас лишь в трёх нижних частях, близость их планировочного решения (соотношение внутренних членении, толщина стен и подкупольпых столбов, размеры подкупольных пространств) и сохранившиеся остатки других деталей зданий, их внешнего декора позволяют представить объемное решение архитектурных масс этих построек. Как и сохранившаяся доныне, построенная в старых традициях церковь в селе Мелетове, они рисуются нам такими же стройными крестово-купольными постройками, но, по-видимому, еще покрытыми полопостными кровлями, с такой же декорировкой фасадов, где выступающие лопатки стягивались многолопастными арками. И только по-разному разнесенные детали их внешнего декора, создававшие иную игру светотени на фасадах, отличали одну постройку от другой.

Церковь Николы к тому же донесла до нас полубочки колонн, украшавших вход в южную паперть храма, что указывало на парадность архитектуры здания, соответствовавшую месту, на котором оно возведено, т. е. в центре города, где были сосредоточены основные постройки республиканского самоуправления.

Обнаруженные в Довмонтове городе храмы, близкие по своей архитектуре, свидетельствуют, что во второй половине XIV в. псковское зодчество обогащается целой группой памятников, архитектурное решение которых отличалось от всего, что было создано в эти годы в других центрах архитектурной и строительной мысли.

Церковь Николы и сходные с нею в плановом решении храмы № 2 и № 4 позволяют также раздвинуть хронологические границы строительства этого типа памятников в пределах от второй половины XIV до второй половины XV столетия. Это дает основание видеть в них не единственный случай архитектурного, инженерного и строительного решения здания, а выработанный тип постройки, вобравший в себя опыт каменного строительства, накопленный псковскими мастерами в предшествующие столетия. В этой связи нельзя не отметить ошибочность бытующего в литературе мнения о том, что в XI - XIII вв., когда в Новгороде на базе киевских традиций слагалась самостоятельная архитектурная школа, Псков еще не имел собственных кадров мастеров. Раскопки Довмонтова города, напротив, говорят о том, что такие кадры в Пскове в эти столетия существовали. Более того, строители обладали достаточным мастерством, позволившим им уже в XIII в. создавать разные по планировке и инженерному решению церковные и гражданские строения (бесстолпные и четырехстолпные храмы, двухкамерные гражданские здания), не уступающие новгородским постройкам того же времени. При этом важно отметить, что формирование псковской самостоятельной строительной традиции происходило в процессе накопления городскими мастерами опыта в обращении с местной известняковой плитой как строительным материалом.

Сооружая крепостные стены с их "боями меж зупцов", арками, перекрывавшими проходы и проезды, сводами, перекрывавшими подвальные части зданий, псковские мастера приобрели богатый строительный опыт и были достаточно подготовленными к сооружению других, в том числе и культовых каменных зданий. И нет ничего удивительного в том, что с появлением потребности в церковных постройках часть мастеров каменного крепостного дела была привлечена к этим работам. Подтверждением сказанному могут служить оконные проёмы в псковских храмах ХIV-ХV вв., повторяющие в своих конструкциях крепостные бои. К слову сказать, Г. М. Штендер, осматривая церковь Покрова, отметил по поводу устройства оконных проемов, что подобной конструкции не знают церковные здания Новгорода. Это и понятно, так как псковское строительное искусство в споем развитии шло самостоятельными путями. Не случайно в отличие от Новгорода в Пскове не привилось изготовление кирпича, производство которого в Новгороде в XIII в. и в последующее время хорошо известно. Псковские же постройки XIII и даже рубежа XII-XI II вв. сооружались из местной известняковой плиты. Все сказанное дает нам право утверждать, что только благодаря предшествующей деятельности псковских мастеров мог сложиться свой, самостоятельный псковский тип каменного храма. Об этом свидетельствуют три раскопанные в Довмонтове городе постройки одного типа, в том числе церковь Николы с гребли.


Выделение перечисленных памятников в самостоятельный тип построек позволяет не согласиться и еще с одним появившимся в литературе суждением, согласно которому все храмы, построенные в кремле и Довмонтове городе, являются результатом творчества одного мастера - Кирилла. Ему, как уже упоминалось, исследователи приписывают строительство Троицкого собора и других сооружений.

Изучение архитектурных и строительных особенностей раскрытых памятников (плановое решение, устройство фундаментов, характеристики известковых растворов в кладке) противоречит этому.

Церковные постройки в Довмонтове городе различаются между собой по всем перечисленным признакам и могут быть лишь объединены в дельные группы памятников, имеющие одни и те же строительные особенности, о чем свидетельствует выделенная нами группа. Как уже отмечалось, во время раскопок храма Николы с гребли на его стенах были обнаружены участки сохранившейся древней штукатурки с остатками на них фресковых росписей. Во время разборки отложений, заполнявших внутреннее пространство церкви и вокруг нее, было собрано большое количество обломков фресок, в том числе с изображениями разной величины ликов, отдельных частей фигур и частей композиций, орнаментов и фонов. Все они, как правило, несли на себе следы многократных побелок.

В центральной апсиде остатки живописи были обнаружены сохранившимися непосредственно на стенах, они представляли собой фрагменты композиции нижнего пояса росписей и платов, отделявших росписи от плитяного пола. Изображениями платов было покрыто горнее место (плитяная приступочка, идущая вдоль стен апсиды). Центральная, наиболее сохранившаяся, часть композиции несла на себе следы пожара.

Читать дальше...